Книги Ольги Громыко я читаю с удовольствием (как большинство книг Вадима Панова, выборочнее - Сергея Лукьяненко, Энн Райс не читаю...). Поэтому мнение автора статьи (Геральт,
http://geralt.livejournal.com/) моему не конгруэнтно - я слишком близко к сердцу принимаю фразу Джорджа Лукаса: "Авторскому коллективу известно, что взрывы в космосе не слышны!"(С) Но вот этот кусок
"о вампирах и толерантности" мне очень хочется выложить.
Что и делаю:
Начать надо с того, что вампиры у Громыко никакие не вампиры. Вообще, в современной фэнтези это уже становится общим местом. Если в романе мы встречаем героя, который в палящий полдень, идет с открытой головой, весь увешенный чесноком и серебряными украшениям, а от крови его откровенно мутит, значит, к гадалке не ходи – вампир.
Это – борьба с мифами в сознании человека. Вампиры существуют, только они очень добрые. И оборотни добрые. И драконы. Злые только люди, поэтому они и придумывают всякие гадости о добрых нелюдях.
. . .
На самом деле, авторы пишут это не просто так. Обеляя вампиров и прочих нелюдей они таким образом борются за мир во всем мире и против навешивания ярлыков на чуждые культуры. Типа: «сегодня ты убил вампира, а завтра в суп еврею плюнул». Век у нас такой…толерантный – все культуры хороши. Применительно к фэнтези это означает, что все расы хороши, кроме людей.
Все по Честертону:
«…под словом «гуманист», как теперь положено, я подразумеваю того, кто защищает права всех существ в ущерб человеку…».
До фэнтези великий философ не дожил, но тенденцию уловил, ага.
читать дальшеПри этом с водой выплескивается не только ребенка, но и вампиренка. В традиционных вампирах, кроме собственно богатой культурной традиции наличествует и собственная этическая традиция.
Кто такой вампир (упырь) в классическом европейском представлении – литературном и фольклорном? Это паразит. Типа глиста. Он не способен существовать иначе, как паразитируя на организме хозяина (человека), чем иногда доводит последнего до смерти. Но отличие вампира от глиста в том, что вампир – существо разумное (к упырю это относится не всегда). Более того, это собственно человек. Поэтому он свободен в своем выборе – жить, убивая других или умереть самому. Это мертвый человек, который не желает умирать, и продлевает свое существование за счет чужих жизней. Как если бы я не желал умирать и поэтому периодически убивал своих соседей. Вампиры в метафизическом смысле – это рассказ о великом соблазне, которого люди буквально лишены (пока), хотя и не лишены аллегорически – возможность продлить свое существование за счет чужих жизней. Надо заметить, что тема эта потеряла отвлеченное звучание в связи с медициной замены органов. Великий соблазн входит в нашу жизнь и слова «чтоб жил ты, нужно чтобы умер кто-то другой» уже не звучат, как поэтический образ. А ведь, кроме этого, развивается и клонирование….
Создатели образа вампира при этом дают недвусмысленную оценку тому, что при этом произойдет с человеком – он превратится в чудовище. В аллегорическом же смысле, вампир – это любой человек, существующий за чужой счет. Рабовладельца, который делает себе состояние, истощая рабов, можно назвать вампиром, упырем. Нередко с вампиром, кровососом сравнивали ростовщика, наживающегося на чужом горе. В наше время, в связи с модой на экстрасенсорику, возникло выражение «энергетический вампир» - человек, поглощающий некую витальную «энергию» собеседников. По сути, вампир – это воплощение себялюбивого эгоизма, доведенного до абсурда. Вампир есть олицетворение эгоцентризма. Любой из нас, желающий существовать за чужой счет, может посмотреть на него, как в зеркало.
На самом-то деле, в образе вампира воплощена и более глубокая аллегория, которую несложно увидеть. Вампир не может существовать без крови человека. Но и никто из людей не может существовать без других людей. Разница лишь в том, что вампир не платит за кровь ничем. Потому и человек не испытывающий ответственности перед теми, кто его поит, одевает и согревает, не испытывающий потребности что-нибудь дать людям, что-нибудь сделать для них, подобен вампиру, который сосет, сосет, сосет, как суперчеловек Выбегалло.
Не случайно самым известным образом вампира в литературе стал Дракула – беспощадный и чудовищно жестокий - даже для своего времени - тиран.
Тем более странно, что современные авторы фэнтези увидели в существовании вампира некую трагедию. В самом деле, очень трагично существо, которое убивает других и тем самым обеспечивает себе вечную жизнь.
Апологетика вампиров идет тремя путями. Первый, ярчайшим представителем которого является Энн Райс, исследует внутренний мир вампира. Общий вывод данного исследования – «они такие же как мы, только рожи незнакомые». При этом Райс уловила ощущение опустошенности и бессмысленности вечного существования вампира, которое тянется, как серая масса дней, незаметно для них самих. Но при этом, к сожалению, эстетика заслонила от нее этику, а общая заданность романов привела к любованию своими героями.
Второе направление, типичными примером которого является Панов, представляют вампиров, как иную по отношению к людям расу. Эта концепция скользит по грани разумного, потому что представить себе расу, для которой было бы необходимо пить кровь представителей другой расы довольно сложно (а на мой взгляд просто невозможно). Впрочем, как я и говорил, многие авторы фэнтези на такие мелочи внимания не обращают. Как говорится «написал и слава богу».
Третье направление, которое я бы проиллюстрировал Дозорами Лукьяненко вообще не заморачиваются проблемой природы вампиров. Суть его идеологемы проста – вампиры есть, они такие, какие есть, кто мы такие, чтобы заставлять их быть иными? Давайте позволим им – в разумных рамках – сохранить культурную самобытность. Очень мило. Миру мир. Возьмемся за руки друзья, ведь так вампирам есть удобней. Автор, конечно, не замечает, что своим призывом к миру он играет на руку именно вампирам. Поскольку признать одинаковую ценность всех мировоззрений всегда приятнее волку, а не ягненку. В результате сегодня волк из известной басни Крылова мог бы сказать не знаменитое «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать», а что-то типа «Особенности волчьей природы подразумевают для нас необходимость время от времени кушать ягнят. С твоей стороны, щенок, и жестоко, и эгоистично призывать нас отказаться от собственных традиций». Что-то подсказывает мне, что многие из апологетов вампиров (вольно или невольно) действуют именно из желания «делу дать хотя законный вид и толк» и оправдать возможность одним людям счастливо и беззаботно существовать, «кушая» (прямо по Шварцу, ага) других людей.
Самое же печальное (на мой взгляд), что происходит оправдание понятия. Человек мыслит и смотрит на мир словами. Если убедить человека, что вампир – это хорошо (или хотя бы приемлемо), то это убеждение – рано или поздно, но неизбежно – распространится не только на очаровательных вампиров Громыко, рефлектирующих вампиров Райс, человечных вампиров Лукьяненко или экзотических вампиров Панова. Оно станет общим для восприятия всех вампиров вообще, самого понятия вампиризма. И разве сейчас не так? По моим наблюдениям читатели фэнтези в массе своей считают вампиров персонажами вполне приемлемыми, как минимум нейтрально-окрашенными (как максимум - привлекательными). Это значит, что и сама идея существования за счет чужих жизней получает автоматическую индульгенцию в подсознании человека. Я не буду говорить, конечно, что человек, являющийся поклонником вампиров пойдет и будет по ночам сосать кровь. Просто апологетика вампиризма приводит к убеждению о приемлемости эгоцентрического существования, существования за счет других людей, даже если речь идет о жизни последних. Удивительно ли, что Лукьяненко свою самую известную серию построил вокруг сообщества, которое сам герой в минуту отчаяния совсем неслучайно сравнивает фактически с энергетическими вампирами? Об очаровательном персонаже Энтони Хопкинса я даже не буду говорить.
http://geralt.livejournal.com/9907.html
http://geralt.livejournal.com/10148.html